30 октября в России – День памяти жертв политических репрессий.
Виктор Федоров, полковник в отставке.
«Для предания суду нет достаточных оснований …»
После выхода в отставку у автора появилось свободное время, и как интересующийся военной историей он стал перечитывать мемуары флотоводцев. В воспоминаниях командовавшего в годы ВОВ Северным флотом адмирала А.Г. Головко его внимание привлек эпизод с атакой немцами транспорта «Тбилиси». Торпедный удар по этому большому сухогрузу типа «Либерти» был нанесен 30 декабря 1944 г. при его переходе под охраной 2 ТЩ и 4 БО из Мурманска в Петсамо.
Судно перевозило пополнение, 2500 тонн продовольствия, боевую технику, военное снаряжение, сено для лошадей и бочки с бензином для находившейся в Северной Норвегии 14-й отдельной армии. Транспорт в восьмибалльный шторм проходил севернее полуострова Рыбачий, когда гитлеровской субмариной U-956 был торпедирован в правый борт. Пароход переломился пополам, носовая часть затонула. На кормовой загорелись сено и судовой мазут, взрывались бочки с бензином. Экипаж и перевозившиеся бойцы прыгали за борт в ледяную воду, многие из них погибли. В условиях жестокого шторма кормовую часть за двое суток удалось отбуксировать в Териберку и так спасти большую часть груза, но 14-я армия в течение недели оставалась на голодном пайке.
В данных воспоминаниях автор обратил внимание на следующие слова А.Г. Головко: «Неясно с лодками ... При торпедировании «Тбилиси» … их появление было довольно устремленное. Или немцы обладают надежной радиолокацией, или у них есть разведчики, засланные к нам. Сидят и сообщают о выходах конвоев. Побережье не обжитое. Так же, как и мы, они могут находиться где-нибудь в сопках, наблюдать и сообщать. Силой здесь не возьмешь. Надо брать умом». Флотоводец считал, что с «умом» необходимо было ответить на вопрос, имеются ли немецкие разведгруппы на северном советском побережье и не навела ли одна из них подводных пиратов на транспорт. Он исходил из того, что в течение всей войны разведотдел СФ высаживал на прибрежные скалы Северной Норвегии свои разведгруппы для обнаружения немецких конвоев и наведения на них сил флота. Судя по тому, что больше он к данной теме не возвращался, ответа на данный вопрос от «Смерша» СФ и возглавлявшего его тогда полковника И.И. Гончарова адмирал не получил.
Автор стал искать в других источниках информацию о возможных забросках гитлеровских агентов для противодействия нацистами перевозкам на Севере, в т.ч. по ленд-лизу и на Севморпути, но ее не обнаружил. Стало понятно, что хотя много лет минуло после победного 1945 года, мы по-прежнему мало знаем, как действовала в период ВОВ военная контрразведка Северного флота (ВКР СФ), что тогда предпринимала, какие у нее были успехи и поражения.
И тогда автор занялся изучением военной истории ВКР СФ. При коммунистическом режиме, когда все тотально засекречивалось, узнать об этом было практически невозможно, но в постсоветский период снят и продолжает сниматься гриф секретности со многих архивных документов. Относящиеся к ВКР СФ материалы рассекречивает в основном Центральный архив ФСБ России (ЦА ФСБ), но занимается этим и Управление ФСБ по Северному флоту. Тайное постепенно становится явным.
Особый интерес представляет для автора «шпионское направление», т.е. процесс и результаты выявления во время войны агентов немецкой и финской разведок. Как и советская, в т.ч. Северного флота, они активно работали в Заполярье. Однако ЦА ФСБ и УФСБ по СФ такой информацией нас все же не балуют, поэтому приходится искать ее в самых разных источниках.
Из рассекреченного УФСБ по СФ в 2021 году «Обзора агентурно-оперативной работы отдела контрразведки «Смерш» Северного флота за период войны 1941-1945 г.г.», подготовленного в январе 1946 г. 2-м отделом УКР «Смерш» НКВМФ (далее «Обзор …» 1946 года), можно узнать, что во время ВОВ «за шпионскую деятельность арестовано 50 человек».
ЦА ФСБ сообщает в ряде публикаций, что «по обвинению в шпионаже на СФ было арестовано 35 чел.». Отметим, что термин «по обвинению в шпионаже» означает не то же самое, что «за шпионскую деятельность». Обвинение может оказаться несостоятельным, что мы увидим и в данной статье. А УФСБ по СФ в публикациях последних лет упоминает то 35, то 50 арестов такого рода. Из изложенного следует, что ясности в данном вопросе архивисты и Москвы, и Североморска не имеют, поэтому не приходится рассчитывать, что в ближайшее время они все же раскроют нам тайну арестов тех лет «за шпионаж» или «по обвинению в шпионаже».
В связи с этим автор уделяет особое внимание изучению именно данного вопроса. Сведения о борьбе на Северном флоте с вражескими спецорганами обнаруживаются им в самых разных материалах, причем буквально крупицами. Из них приходится складывать «шпионскую» и иную мозаику, которая далеко не всегда является захватывающей и сенсационной. О составлении одной из таких «картинок» и рассказывается в данной статье.
Так, в сборнике «Тайная стража России. Очерки истории отечественных органов госбезопасности» (составитель А.Ю. Попов, ООО «ТД Алгоритм», 2018) обнаружились следующие сведения: «В августе 1943 года ОКР «Смерш» Мурманского гарнизона был арестован красноармеец Поддубный Борис Васильевич, 1926 г.р. Поводом для ареста послужили данные о том, что, находясь на оккупированной территории, он был завербован немецкой полицией и получил задание проводить профашистскую агитацию. В ходе следствия было установлено, что практической враждебной деятельностью Поддубный не занимался, факт своей вербовки немцами не скрывал и сообщал об этом в военкомате по месту призыва и по прибытию на СФ. Он прошел всю войну и был награжден орденом Отечественной войны 1 степени».
Из данной записи видно, что сделавший ее имел доступ к архивному уголовному делу или к подборке оперативных материалов на Поддубного, добросовестно довел до читателей часть содержания одного из обобщенных документов или сам сделал такое обобщение. Из приведенной информации (в общедоступном ознакомительном варианте сборника имя автора очерка не указано) следует также, что флотские чекисты из какого-то источника (тоже не назван) получили сведения о вербовке Поддубного немцами на оккупированной ими территории, возбудили в отношении молодого военнослужащего уголовное дело (провели следствие), объективно разобрались в имевшихся материалах, установили отсутствие вины арестованного и освободили его из-под стражи. При этом каких-либо документов или хотя бы ссылок на них в ознакомительной части очерка не приводится.
Суммируя изложенное, отметим, что квитэссенцией информации издания «Тайная стража …» в отношении красноармейца Северного флота Бориса Поддубного являются сведения об его аресте «Смершем» по обвинению в вербовке в 1942 году немцами и получении от них задания о проведении некой профашистской агитации.
Данная информация заинтересовала автора. Он начал ее проверку с изучения доступных баз данных об участниках Великой Отечественной войны. По ОБД «Мемориал» Поддубный не проходит, его арест там не отражен, сведений о возможных ранениях и контузиях не приводится. В ОБД «Память народа» отмечено, что он являлся краснофлотцем и старшим краснофлотцем, мобилизованным в апреле 1943-го и уволенным со службы в сентябре 1950 года. При всем этом полного доверия содержащаяся в сборнике «Тайная стража …» информация у автора не вызвала. Начнем с вербовки. Спецорганы всех стран работали в те годы примерно одинаково, любое привлечение ими какого-то лица к сотрудничеству должно было иметь следующую основу: 1. Идейно-политическую, когда убеждения и взгляды обеих сторон полностью или частично совпадали. 2. Материальную, когда вербуемому предлагались какие-то преференции, материальная или иная выгода. 3. Зависимости, когда вербуемый попался на каком-то преступлении, утрате документа, измене жене, мог быть расстрелян за что-то или просто так и т.п.
Вербовка в обязательном порядке закреплялась: вербуемый сразу должен был представить какую-то важную информацию, например, выдать связника или резидента, показать место хранения оружия или литературы, дать подписку о сотрудничестве и т.п.
Всего этого в случае с Поддубным мы не видим. Какая же это вербовка?
Но это не все. Немецкой полиции на оккупированной территории СССР, где два года проживал Б.В. Поддубный в возрасте 15-16 лет, попросту не существовало. Гитлеровцы после захвата части Советского Союза создавали на оккупированной территории уголовную полицию для поддержания общественного порядка и борьбы с преступностью (убийства, грабежи, кражи, спекуляция, самогоноварение). Но она состояла из местного населения, а не из гитлеровцев, являлась русской. Как же Поддубный мог быть завербован несуществующей немецкой полицией?
К тому же вербовочная работа полицаям-«недочеловекам» не доверялась. Наиболее ретивые из них, чтобы выслужиться, могли обращаться к своим родственникам, знакомым, любовницам или соседям с просьбой сообщать ставшие известными сведения о подпольщиках, партизанах, коммунистах и евреях. Но это были частные просьбы и инициативы, которые вербовкой не являлись. Тем более, если данные лица ничего не сообщали.
В нашем случае Поддубного вдруг вызвали в полицию и якобы дали задание проводить агитацию. Подробностей об обстоятельствах вызова и данном поручении почему-то не приводится, хотя данная информация имеет важное значение. Возможно, ключевое в данной истории.
При этом известно, что немцами перед русской полицией не ставилось задач по проведению какой-либо агитации (включая некую профашистскую) и на местах, и в советском тылу. Такая деятельность полицаям тоже не доверялась и не разрешалась. Полицейские имели право действовать в строго очерченных криминальных рамках и только на оккупированной территории. Забросками не могли и не имели права заниматься.
Работа с советским населением по обе стороны фронта (и на оккупированной, и на советской территории) была возложена руководством рейха на созданные в 1939 году для осуществления пропагандистских действий специально обученные этому роты пропаганды вермахта (Propaganda Кompanie). В круг их обязанностей входили «пропаганда на врага» — на его вооруженные силы и гражданское население; на жителей Германии («пропаганда на родину») и пропаганда в своей армии («фронтовая пропаганда»).
На линии фронта немцами периодически использовались для этого «русские подразделения оказания поддержки», но они состояли только из проверенных и прошедших специальное обучение «власовцев». Полицейские и прочие колобаранты для ведения пропаганды не использовались и не допускались. Например, в полосе 20-й горной армии, воевавшей против Карельского фронта, в т.ч. против Северного оборонительного района (СОР) Северного флота, с июня 1943 года действовало 11 таких подразделений. В них входили 1 командир (офицер) и 5 младших командиров (сержантов и старшин). Этих предателей привозили на конкретные позиции, в т.ч. в СОР, и они озвучивали через громкоговорители приготовленные для них на местных материалах или полученные из Германии тексты.
В результате этих действий, организатором и основным исполнителем которых являлась 680-я рота пропаганды вермахта, с 20 июня по 20 сентября 1943 года на Севере перешло на немецкую сторону 35 советских бойцов. Всего же в период проведения специальной пропагандистской операции «Серебряная полоса» по использованию «русских подразделений оказания поддержки» с 1 июня по 20 сентября 1943-го было 46 перебежчиков.
Автор приводит данную информацию, чтобы показать эффективность и профессионализм военно-пропагандистской машины вермахта, а также отсутствие у гитлеровцев необходимости привлекать к данной работе (мифической профашистской агитации) безграмотных в основной массе русских полицаев. Таким образом, с вербовкой и якобы данным во время нее заданием, вернее, с их отсутствием, на данном этапе, т.е. рассмотрев источник «Тайная стража …», мы разобрались. Однако в отношении Поддубного обнаружились и другие материалы, которые мы оценим отдельно и в совокупности. Но сначала уточним, что понималось в период ВОВ под «проведением профашистской агитации».
Данные слова звучат хлестко и страшно, но в действительности такого понятия ни в одном УК РСФСР никогда не значилось. Оно были привнесено в военный период правящей большевистской верхушкой и означало всего лишь положительный или нейтральный отзыв о немцах, их армии или военной технике.
Для проживавших какое-то время на оккупированной территории миллионов людей «профашистским» могло быть упоминание о том, что гитлеровский солдат, будучи на постое в сельской избе, не пнул хозяйского мальчишку, а дал галету; что постояльцы-немцы не приставали к крестьянской дочке; а в других случаях за выпитое молоко или съеденные яйца заплатили; принесли воды из колодца для умывания; накололи дров и т.д.
Так же могли быть расценены примерно такие слова как военнослужащих, так и гражданского населения: «В небе только фашистские самолеты, где же наши соколы?», «Немец прет, у него большая сила» и даже: «Финны – хорошие лыжники». Являлись ли эти люди преступниками и получали ли они задания вражеских спецорганов на проведение такой «профашистской агитации», каждый может решить сам, даже не имея юридического образования.
В качестве примера осуждения во время ВОВ за «профашистскую агитацию» можно привести следующее уголовное дело. 18.09.1942 года ОО НКВД 2 зап. артбригады ПриВО был арестован и 24.11.1942 года ВТ 19 зап. СД осужден на 10 лет ИТЛ по ст. 58-10, ч. 2 старшина 23 зап. артполка А.А. Бахарев. Основанием для этого послужили его рассказы о пребывании в плену немцев. Он говорил, что «его там кормили хорошо, население на оккупированной территории живет спокойно, немцы над жителями не издеваются». Лишь 19.11.1965 года дело старшины было пересмотрено. Трибунал ПриВО установил, что «высказывания Бахарева … не образуют состава преступления, предусмотренного ст. 58-10 УК РСФСР 1926 года». Приговор военных лет «отменить и дело прекратить за отсутствием состава преступления». Справедливость вроде бы восторжествовала, но старшина 10 лет в ИТЛ уже провел.
Без сомнения, такое могло случиться и с Б.В. Поддубным, если бы его с учетом еще и «вербовки» не расстреляли. Этот прибывший во флотский экипаж в Росте молодой человек не имел причин скрывать что-либо о себе, а многих интересовало, и это было естественно, как ему, его родственникам и соседям «жилось под немцами». Он, несомненно, отвечал искренне, но его ответов в доступных документах не содержится. Мы не знаем, как юноша описывал оккупантов и оккупационный режим, какие его бесхитростные слова были расценены как профашистская агитация и что в них могло показаться преступным.
Ведь не все вражеские солдаты являлись зверями в человеческом обличье, и даже за нейтральный и правдивый рассказ о них («профашистскую агитацию») Поддубный вполне мог получить большой срок даже без обвинения в шпионаже.
А Главное политическое управление ВМФ, контролировавшее и флотский «Смерш», предписывало: «Работу по воспитанию ненависти к немецко-фашистским захватчикам вести непрерывно … Начальникам политуправлений флотов держать тесную связь с органами «Смерш», заслушивать их информацию об отдельных антисоветских и нездоровых мнениях и настроениях, заносимых в среду личного состава … Письменно доносить … с указанием принятых мер о фактах профашистской пропаганды и лицах, пытающихся восхвалять немецко-фашистские порядки, выражающих недоверие к сообщениям нашей печати о зверствах немецких оккупантов над советскими гражданами».
Как видим, информация о любом положительном или нейтральном отзыве о немецких военнослужащих и оккупационном режиме, даже если она соответствовала действительности, объявлялась преступной и требовала жестокой репрессивной реакции политруков и «смершевцев» с обязательным докладом в Москву. На основании изложенных выше аргументов сведения из сборника «Тайная стража …» и не вызвали полного доверия автора. Они же убедили его в сомнительности обвинений, что Поддубный был «завербован немецкой полицией» и «получил задание проводить профашистскую агитацию»
Автор продолжил поиск и обнаружил сведения о данном эпизоде войны в Книге памяти Белгородской области: «Поддубный Борис Васильевич, 1926 г.р., ур. г. Старый Оскол Белгородской обл.; служил матросом на флоте. Проживал: г. Старый Оскол Белгородской обл. Арестован 06.08.1943. Приговорен: постановлением о/у "СМЕРШ" 23.08.1943 г., обв.: по ст. 58-10 (антисоветская агитация) УК РСФСР. Приговор: дело прекращено за недоказанностью, из-под стражи освобожден. Реабилитирован 21.06.2003 г. прокуратурой Белгородской обл.».
Как видим, сведения о вербовке Поддубного немцами здесь отсутствуют, а вменяется «антисоветская агитация» без упоминания о том, что она – «профашистская». Отсутствие обвинения в шпионаже озадачило автора, но он обратил внимание, что текст записи в Книге памяти не профессионален. Видно, что ее сделал не чекист и не юрист, а человек, далекий от работы с материалами уголовных дел.
Как это могло получиться? Ответ может быть прост. При создании аналогичной Книги памяти Мурманской области, например, к технической работе по ее составлению привлекались студенты-историки местного пединститута. При этом в Мурманске редакционная коллегия Книги внимательно отслеживала и своевременно корректировала имевшие место «ляпы» с их стороны.
А белгородцы, к примеру, неверно указали в своей Книге, что попавший на Северный флот Поддубный являлся матросом, хотя там (и в ВМФ в целом) служили краснофлотцы и старшины. Использована без пояснений аббревиатура «о/у», хотя она не является общепринятой, вследствие чего не все знают, что указанное сокращение означает слово «оперуполномоченный».
Не всем известно и то, что он был не вправе арестовывать или освобождать из-под стражи кого-либо из военнослужащих по своей инициативе. Требовались разрешения (санкции) начальника ОКР «Смерш» Мурманского гарнизона и соответствующего военного прокурора. Таким образом, фактическое утверждение в Книге о том, что Поддубный освобожден решением (и даже приговором!?) простого оперработника, не соответствует действительности. При этом тексты таких постановлений обычно готовили действительно «о/у».
Другими словами, запись в Книге памяти Белгородской обл. является неквалифицированной (искаженной) выпиской из уголовного дела, которое хранится в Белгородской области (по месту рождения реабилитированного). Именно неумением работы с документами можно объяснить то, что сведения об якобы вербовке Поддубного немцами в данной выписке странным образом отсутствуют.
Предположительно, сделавший запись непрофессиональный исполнитель был озабочен реабилитацией несостоявшейся жертвы политических репрессий, т.е. под которыми обычно понимают бывших «антисоветчиков», не зная, что в те годы могли репрессировать и за псевдошпионаж. Впрочем, могут быть и другие объяснения странностей текста выписки.
Совокупный анализ изложенной выше информации дает основание полагать следующее. Один из оперуполномоченных «Смерша» МГ СФ получил оперативным (или официальным) путем сведения, что в поступившем пополнении имеется красноармеец (или краснофлотец, как он обозначен в ОБД «Память народа» и что более соответствует статусу «матроса на флоте») с Белгородчины по фамилии Поддубный. Тот якобы говорил о себе, что «был завербован немецкой полицией и получил задание проводить профашистскую агитацию». Или так были истолкованы кем-то какие-то другие его слова о себе и жизни в оккупации.
6 августа, в день 17-летия, юношу арестовали. Начались допросы «шпиона и антисоветчика». Одновременно велась его оперативная проверка. К сожалению, мы лишены возможности видеть соответствующие материалы и вынуждены довольствоваться изложенной выше куцей информацией об этом. Обычно следствие по таким делам длилось месяцами, но в нашем случае его завершили уже через 2,5 недели, причем самым невероятным в те времена образом. Поддубного освободили.
Вроде бы это было естественно, ведь даже через много лет нам видно, что он ни шпионом, ни антисоветчиком не являлся. Однако имелся юридический нюанс. В соответствии с действовавшим тогда УК РСФСР 1926 года факт согласия работы на спецорганы другого государства (в нашем случае – некую немецкую полицию) являлся основанием для обязательного привлечения такого лица к уголовной ответственности. Этого по неясным причинам не произошло, и «нарушившие» законодательство тех лет чекисты Мурманского гарнизона Северного флота заслуживают, по мнению автора, большого уважения.
Немного позднее УФСБ по Северному флоту любезно предоставило автору в числе других следующий документ:
«НАЧАЛЬНИКУ УПРАВЛЕНИЯ КОНТРРАЗВЕДКИ «СМЕРШ» ВМФ
генерал-майору береговой службы тов. Гладкову
гор. Москва
ОБЪЯСНИТЕЛЬНАЯ ЗАПИСКА
по следственному делу № 116
6 августа с.г. отделом контрразведки «Смерш» Мурманского гарнизона Северного флота был арестован за пособничество немцам красноармеец флотского экипажа Северного флота Поддубный Борис Васильевич, 1926 г.р., ур. Курской области, … гр-н СССР, беспартийный, образование 9 классов, из служащих, ранее не судимый.
Обстоятельства данного ареста таковы. 3 августа с.г. от с/о «Никольский» было получено сообщение о том, что Поддубный, находясь на территории, временно оккупированной немецкими войсками, в г. Старый Оскол вызывался в немецкую полицию, где получил задание выявлять коммунистов, комсомольцев, партизан и других лиц, сочувствующих советской власти, и выдавать немецким властям.
Будучи вызван в отдел контрразведки «Смерш» Мурманского гарнизона, Поддубный показал, что в июле 1942 г. он действительно был завербован в качестве агента немецкой полиции и получил задание – выявлять среди жителей г. Старый Оскол антифашистски настроенных лиц и проводить среди населения профашистскую антисоветскую агитацию, на что Поддубный дал свое устное согласие.
На основании этих показаний 6 августа 1943 года Поддубный был арестован.
В процессе дальнейшего следствия практической враждебной деятельности Поддубного в пользу немецких властей не установлено. Поддубный не скрывал факт своей вербовки немецкой полицией и рассказывал об этом на политической комиссии по проверке личного состава флотского экипажа Северного флота, а также, по его показаниям, он об этом заявлял в Старо-Оскольском Райвоенкомате.
В действиях Поддубного содержится формальный состав преступления, но для предания суду нет достаточных оснований, а поэтому следственное дело по обвинению Поддубного нами дальнейшим производством прекращено и Поддубный из-под стражи освобожден.
Поддубный откомандирован в распоряжение ОРСу СФ для направления в одну из тыловых частей Северного флота.
Нач. отдела контрразведки «Смерш» СФ
генерал-майор береговой службы Кириллов
24 августа 1943 года
г. Полярное»
Из данного документа следует, что на допросах Поддубный подтвердил «факт … вербовки немецкой полицией». Как отмечено выше, это являлось основанием для привлечения его к уголовной ответственности. То, что «практической враждебной деятельности … в пользу немецких властей не (было) установлено», и что арестованный «не скрывал факт своей вербовки … и рассказывал об этом», могло смягчить вину, но не освобождало от уголовного преследования.
Другими словами, юношу в соответствии с существовавшим тогда законодательством после его прибытия на Северный флот должны были или могли арестовать, что и произошло. Ведь, по всей видимости, действительно имели место вызов Поддубного в полицию и озвучивание ему какой-то просьбы или поручения.
Следует учитывать и насаждавшееся в те времена отношение в стране к миллионам советских людей, вынужденно проживавших какое-то время на оккупированной территории. Их вины в этом не было, ведь большая часть страны была оставлена наступавшим немецким частям «непобедимой Красной армией». Но хлебнувшим «прелестей» оккупации, в т.ч. призванному с тех мест в РККА мужскому населению, не доверяли, огульно считая потенциальными предателями.
Упреки людям, которые зачастую не высказывались, были примерно такие: «Почему они в 1941 году не эвакуировались при отступлении, не примкнули добровольцами к откатывавшимся частям, не ушли потом в партизаны и не стали подпольщиками, а остались под немцами?». После ВОВ на миллионах таких советских граждан висело клеймо: «Во время войны находился на оккупированной территории». Они много лет были ограничены в правах и находились под подозрением.
Автор статьи родился через несколько лет после окончания ВОВ, но и он много лет должен был отвечать на вопрос в многочисленных анкетах, проживал ли он или его родственники на оккупированной территории СССР и чем тогда занимались.
А в нашем случае флотские чекисты могли и даже должны были протокольно оформить (задокументировать) факт «вызова Поддубного в немецкую полицию», назвать это вербовкой и направить материалы в трибунал. И все! Шпион разоблачен, можно делать дырочки на гимнастерках для орденов, а также на погонах для очередной звезды (для начальника) и звездочки (для оперуполномоченного). У обоих появлялась также перспектива скорого повышения в должности.
Однако неведомые нам «о/у» ОКР «Смерш» МГ СФ и его руководитель поступили иначе. 17-летний Борис Поддубный оказался на свободе, флотские чекисты вернули в строй молодого моряка.
При этом следует отметить, что далеко не все однозначно в данном эпизоде войны. То, что имелись серьезные основания для проверки этого военнослужащего «Смершем», не подлежит сомнению. Но почему сразу после получения первичной информации он был арестован? Ведь можно было осуществить изучение красноармейца (или краснофлотца, как значится в ОБД «Память народа») без водворения его в камеру. Кроме того, в условиях военного времени (как и мирного) всего лишь 17 дней (с момента ареста 06.08 до освобождения 23.08) было недостаточно для проверки и расследования такого не очень простого дела.
В частности, за столь короткий срок невозможно было достоверно установить, что Поддубный «практической враждебной деятельностью (в т.ч. сбором информации, поскольку речь шла о возможной вербовке – В.Ф.) … не занимался». Ведь все произошедшее с ним имело место за тысячи километров от Мурманска. К тому же, как значится в ОБД «Память народа», он до СФ успел прослужить несколько месяцев в 127-м запасном полку. Таких вопросов можно задать много, но их перечень может быть составлен только при наличии доступа к его уголовному делу.
Поддубный стал воевать с немцами в тыловых частях, а на корабли или в морскую пехоту в СОР его послать все же не рискнули. Он, без сомнения, получил в конце войны полагавшиеся всем военнослужащим на Севере медали «За оборону Советского Заполярья» и «За победу над Германией». А вот факта награждения его в период ВОВ орденом Отечественной войны ОБД «Память народа» не подтверждает.
На посыльном судне и в аварийно-спасательной службе, куда по настоянию «Смерша» попал молодой военнослужащий, заслужить столь высокий орден было практически невозможно. Но обретенные благодаря чекистам свобода, здоровье и, возможно, жизнь были для Поддубного и его родных, а также для страны в целом намного важнее.
Впрочем, 01.08.1986 года ордена Отечественной войны II степени Б.В. Поддубный все же был удостоен. Но не за конкретный подвиг, а за участие в ВОВ, как все другие участники сражений 1941-1945 годов.
Автор интересовался у нештатного историографа УФСБ по СФ сведениями об оперработнике и начальнике ОКР МГ СФ, но таких данных не получил. Видимо, у него их попросту не имеется, а искать эти фамилии в архиве с неясным результатом надо долго, не один день. Пришлось удовлетвориться следующей полученной от историографа дополнительной информацией о Поддубном: «Не все советские граждане, побывавшие в плену или на оккупированной территории, предавались суду в качестве пособников фашистов и предателей.
Чекисты досконально разбирались в обстоятельствах каждого дела и ни к кому предвзято не относились. Так, в августе 1943 года отделом контрразведки «СМЕРШ» Мурманского гарнизона был арестован красноармеец Поддубный Борис Васильевич, 1926 года рождения. Поводом для ареста послужили данные о том, что находясь на оккупированной территории он был завербован немецкой полицией и получил задание проводить антисоветскую профашистскую агитацию.
В ходе следствия было установлено, что практической враждебной деятельностью Поддубный не занимался, факт своей вербовки немцами не скрывал и сообщал об этом в военкомате по месту призыва и по прибытию на Северный флот. В результате, дело в отношении Бориса Поддубного было прекращено, а красноармеец из-под стражи освобожден. Борис Поддубный прошел всю войну и был награжден орденом «Отечественной войны 2 степени».
Автор понял эти строки как оценку нынешними флотскими чекистами решения в 1943 году ОКР «Смерш» СФ в отношении Б.В. Поддубного и в целом поддерживает ее.
В то же время вопрос о том, благодаря кому конкретно из «смершевцев» красноармеец (или краснофлотец) оказался на свободе, остается открытым. И если кому-то из форумчан известно, кто возглавлял ОКР «Смерш» МГ СФ в августе 1943 года, пусть сообщит об этом. Родина должна знать имена своих героев, даже если они отличились не на полях сражений. У автора, к сожалению, имеется информация о фамилиях лишь зама начальника и нескольких оперработников этого подразделения на июль 1943 года.
Как уже отмечено, оперуполномоченные, при всем уважении к ним, процессуально независимыми, в отличие от следователей, не являлись, и потому вопросов ареста и освобождения не решали. Однако в нашем случае конкретный молодой оперработник подготовил соответствующее постановление и, по меньшей мере, не опротестовал решение своего руководителя освободить Поддубного из-под стражи. Не исключено также, что именно он предложил сделать это и настоял на данном решении.
Достойна уважения и позиция начальника ОКР «Смерш» Северного флота генерал-майора береговой службы А.М. Кириллова. По всей видимости, начальник подразделения в Мурманске, действуя в рамках своих полномочий, самостоятельно принял решение об освобождении Б.В. Поддубного из-под стражи.
Однако генерал Кириллов после грозного окрика (письма) из Москвы не отменил постановление своего подчиненного. Он фактически встал на его защиту, заявив о правомерности признания молодого военнослужащего невиновным. Пусть даже через слова, что «в действиях Поддубного содержится формальный состав преступления, но для предания суду нет достаточных оснований».
Следует отметить также, что в своем объяснении Александр Кириллов обошел тему профашистской агитации со стороны Поддубного и сделал это, без сомнений, умышленно. Тот не мог не отвечать на вопросы о жизни в оккупации, а толковать такие рассказы можно было самым широким образом, причем в основном не в пользу юноши. Этого генерал, зная нравы своих руководителей в Москве, явно хотел избежать.
Освобождение Поддубного имело значение, как ни странно, и для всего оперсостава ОКР «Смерш» МГ СФ. Данное подразделение являлось небольшой «кузницей кадров» для всего «Смерша» СФ. Северный флот за счет пополнения новыми кораблями (по ленд-лизу и отечественной постройки) постоянно расширялся, требовались новые работники для их контрразведывательного обеспечения.
Высшая школа контрразведки УКР «Смерш» НКВМФ была создана только в 1944 году и сделала лишь один выпуск в военное время. На Северном флоте курсов по подготовке оперсостава не имелось (в отличие от всех других флотов), практиковалось прямое зачисление флотских военнослужащих в штаты контрразведки. Сотрудниками «Смерша» становились вчерашние старшины (офицеров на флоте не хватало, нарком ВМФ адмирал Н.Г. Кузнецов редко разрешал переводить их в ВКР).
Готовили поступавшее пополнение методом наставничества прямо в оперативных подразделениях, а ОКР МГ СФ в силу своего географического положения (близость к аппарату в Полярном и к УНКВД-УНКГБ МО) являлся одним из базовых в такой подготовке. Прибывавший молодой оперсостав после пребывания и обучения там направлялся в более дальние гарнизоны.
И важно было на практике ему показать, что при ведении дел и после получения оперативной и иной информации необходимо выдвигать и проверять все возможные версии, а не только обвинительную. И не арестовывать или освобождать конкретных лиц, если информация не подтвердится.
Такая вот история приключилась в 1943 году на Северном флоте с молодым Борисом Поддубным. Подводя ее итог, можно еще раз отметить, что он был арестован по обвинению в работе на немцев, но уже через 2,5 недели мертвая хватка машины репрессий была разомкнута усилиями обозначенных выше руководителей и сотрудников ОКР «Смерш» СФ. Юноша обрел свободу и продолжил военную службу. Это было редкостью в то сложное время и требовало изрядного мужества от указанных чекистов.
А автор данной статьи продолжил поиск арестованных в годы ВОВ на Северном флоте военнослужащих и гражданских лиц «за шпионскую деятельность» и «по обвинению в шпионаже. Он намерен позднее поведать форумчанам о результатах своих изысканий, в том числе ответить на затронутый в начале статьи вопрос о немецких агентах на советском арктическом побережье, включая трассу Севморпути, и роли немецкой разведки в потоплении транспорта «Тбилиси». ОКР «Смерш» СФ, кстати, провел по данному поводу специальное расследование.
Сообщение отредактировал DMS: 17 October 2022 - 11:29
01-буксир Первый.jpg 132.69К
0 скачиваний
